Однажды, а если быть точнее, в минувшую пятницу, я побывала на пресс-туре под эгидой ЭКОУЭХК-2014. Я, моя коллега Катя, Новоуральская вещательная компания, газета "Нейва" и региональные СМИ из Екатеринбурга (сам ИТАР-ТАСС пожаловал) и атомных городов - Трехгорного, Заречного (там, где находится Белоярская АЭС), Трехгорного и Снежинска. А еще в нашей любопытной компашке был директор департамента по связям с общественностью ОАО "ТВЭЛ" Александр Ужанов.
Напросилась туда у нашего начальства сама - уж больно было интересно побывать там, где еще не была.
Встретили нас хорошо: и папочка с экологическим отчетом, и чаёк с шоколадками-печеньками...
Это меня весьма раскрепостило, и я не стеснялась задавать даже самые каверзные вопросы кому бы то ни было. Хотя... я в последнее время совсем не отличаюсь скромностью.
С пропуском СМИ на наш комбинат всё очень строго: прежде чем попасть на пресс-тур, надо было подать заявку с паспортными данными и маркой фотоаппарата, диктофона и другой техники.
У всех забрали сотовые телефоны.
Моего Ника опечатали. Закрыли входы к проводам и флэшке.
То же самое сделали и с камерами оператора, и с диктофонами журналистов. Служба безопасности следила за каждым нашим действием и если мы снимаем что-то секретное, давали понять, что мы занимаемся не тем, чем нужно. Я, например, два замечания схлопотала. Забегая вперед скажу, что лишние снимки потом были удалены. Так что не радуйтесь, в моем блоге нет ничего секретного.
Итак, от музея УЭХК мы стартанули на склад 52. Здесь хранится сырье - уран 235 и готовая продукция - гексафторид урана.
Начальник отдела Петр Велигуров терпеливо отвечал на вопросы участников пресс-тура.
А вопросы были самыми разными. Кто-то спросил даже такое: "А что будет, если убрать защиту?", "А что будет,если емкость разгерметизировать?". Долго же мешкались оппоненты, пытаясь объяснить, что такого не может быть.
Система защиты позволяет поддерживать нормальный уровень радиации. Но я, уранофобка и радиофобка, всё равно считаю, что даже при том, что, по словам службы безопасности, на предприятии низкий радиационный фон, не думаю, что пребывание рядом с такими бочками, где хорошо так упакован уранчик, никак не сказалось на нашем здоровье. Нам сказали, что уровень радиационного фона здесь низкий: 0,05-0,06 микрозиверт в час. Это при том, что в среднем люди подвергаются радиационному фону 0,2 микрозиверт в час в повседневной жизни. Подозрительно низкий фон.
Замер радиационного фона у бочек с ураном. Вроде как всё пучком.
Затем нас проводили на склад на открытом воздухе. Огромная площадь, где хранится гексафторид урана. Когда я выложила подобную фотку в фейсбук, меня спросили: "Это захоронение?". Отвечаю: нет. Это склад готовой продукции, которая впоследствии экспортируется - 85% готовой продукции уходит за рубеж: США, Европу, Азию. Заключены договоры с Кореей, Японией, Францией. Оставшиеся 15% используются для топлива в нашей стране.
Сейчас я вам покажу, как работает дизельный ричстакер "Kalmar".
Я боялась, что бочка с грохотом упадет, но мне сказали, что этого не случится. А если всё же и грохнется, то ничего ей не будет - защитные чехлы очень прочные.
Мы прибыли в технологический цех №53 - самый длинный цех на всем комбинате. Его протяженность - километр. Работники передвигаются на велосипедах.
Начальник цеха Владимир Трощин рассказывает о технологическом цехе и работе центрифуг девятого поколения, которых здесь на взгляд, около десяти тысяч.
Пытливые журналисты расспрашивают обо всём, а начальник терпеливо отвечает на вопросы.
На мой взгляд - пресс-тур на комбинат - хороший ход. Ну что журналисты могут знать о центрифугах и ядерных реакторах? Поэтому сказать им можно всё, что угодно. Лично мне мало чего сказали эти лекции. Нас уверили, что здесь безопасно, и ладно. Пусть так.
Двигаемся дальше - в Центральную заводскую лабораторию.
Каждому выдали халат, бахилки и шапочку.
Рассказали о том, как проводят мониторинг воды, воздуха. Также в лаборатории проводят анализ товарной продукции, контроль качества сырья.
С водой, как нас заверили, в нашем городе тоже всё в порядке, причем этот порядок поддерживается с шестидесятых годов прошлого века. Проверяют ежемесячно сточную воду и раз в квартал - воду из природных источников.
Мы уже опаздываем на встречу с генеральным директором - Александром Белоусовым. А ведь он нас ждал...
Я впервые побывала на прессухе с ним. В жизни Александр Андрианович такой же, как и в телике. Я бы охарактеризовала его одним словом - "чёткий". "Следующий вопрос", "Коммерческая тайна", "Я не отвечу на этот вопрос" - частенько можно было от него услышать, однако плохих новостей он нам не сказал. Но опять же, с какой стороны посмотреть.
Я узнала, что средняя зарплата комбинатовца - 70 тысяч рублей. OhmyGod,я получаю в три раза меньше! Но и носят звания комбинатовцев всего лишь 2901 человек. Раньше там полгорода трудилось. По словам директора, кадровых проблем на УЭХК нет и никогда не было.
На экологические проекты комбинат тратит порядка двухсот миллионов рублей, хотя, как нас опять же уверили, угроза окружающей среде отсутствует благодаря современным технологиям.
Спросили у Александра Андриановича и о захоронениях отходов. Он ответил, что на данный момент необходимости в приповерхностном захоронении радиоактивных отходов нет, поскольку идет процесс снижения отходообразования. Думали, что хранилище понадобится нам уже в этом году, но нет - похоже, примерно через годик, два или три.
Инициатива по созданию пункта захоронения пошла от федерации. Теперь в нашем городишке будут покоиться твердые отходы. Пока только от нашего предприятия.
Сегодня иду на экскурсию в ПЗРО. Обязательно расскажу, как там.
Закончилась прессуха добром: каждому вручили экосувениры.
Чем завершить...
Пресс-тур был очень полезным. О таком предприятие даже и думать не могло целых 60 лет.
Организация отличная: кормежка, досуг, сувениры, кофе-брейки... Приятное общение, вежливость. Если честно, меня редко этим балуют.
Но кому это выгодно? Мы же просто повторим всё, что нам говорят. Потому что мы понятия не имеем, как оно всё там работает. Мы даже не понимаем, что означают показания на дозиметре. Мы задаем вопросы, и нам отвечают. А как оно есть на самом деле, знают только сами работники склада, основного цеха, ну, и директор.
Надеюсь, нам сказали правду. Однако я не беспокоюсь за безопасность работы на комбинате. Пугает меня теперь другое - пункт захоронения радиоактивных отходов. Посмотрим, что нам скажут там...
Напросилась туда у нашего начальства сама - уж больно было интересно побывать там, где еще не была.
Встретили нас хорошо: и папочка с экологическим отчетом, и чаёк с шоколадками-печеньками...
Это меня весьма раскрепостило, и я не стеснялась задавать даже самые каверзные вопросы кому бы то ни было. Хотя... я в последнее время совсем не отличаюсь скромностью.
С пропуском СМИ на наш комбинат всё очень строго: прежде чем попасть на пресс-тур, надо было подать заявку с паспортными данными и маркой фотоаппарата, диктофона и другой техники.
У всех забрали сотовые телефоны.
Моего Ника опечатали. Закрыли входы к проводам и флэшке.
То же самое сделали и с камерами оператора, и с диктофонами журналистов. Служба безопасности следила за каждым нашим действием и если мы снимаем что-то секретное, давали понять, что мы занимаемся не тем, чем нужно. Я, например, два замечания схлопотала. Забегая вперед скажу, что лишние снимки потом были удалены. Так что не радуйтесь, в моем блоге нет ничего секретного.
Итак, от музея УЭХК мы стартанули на склад 52. Здесь хранится сырье - уран 235 и готовая продукция - гексафторид урана.
Начальник отдела Петр Велигуров терпеливо отвечал на вопросы участников пресс-тура.
А вопросы были самыми разными. Кто-то спросил даже такое: "А что будет, если убрать защиту?", "А что будет,если емкость разгерметизировать?". Долго же мешкались оппоненты, пытаясь объяснить, что такого не может быть.
Система защиты позволяет поддерживать нормальный уровень радиации. Но я, уранофобка и радиофобка, всё равно считаю, что даже при том, что, по словам службы безопасности, на предприятии низкий радиационный фон, не думаю, что пребывание рядом с такими бочками, где хорошо так упакован уранчик, никак не сказалось на нашем здоровье. Нам сказали, что уровень радиационного фона здесь низкий: 0,05-0,06 микрозиверт в час. Это при том, что в среднем люди подвергаются радиационному фону 0,2 микрозиверт в час в повседневной жизни. Подозрительно низкий фон.
Замер радиационного фона у бочек с ураном. Вроде как всё пучком.
Затем нас проводили на склад на открытом воздухе. Огромная площадь, где хранится гексафторид урана. Когда я выложила подобную фотку в фейсбук, меня спросили: "Это захоронение?". Отвечаю: нет. Это склад готовой продукции, которая впоследствии экспортируется - 85% готовой продукции уходит за рубеж: США, Европу, Азию. Заключены договоры с Кореей, Японией, Францией. Оставшиеся 15% используются для топлива в нашей стране.
Сейчас я вам покажу, как работает дизельный ричстакер "Kalmar".
Я боялась, что бочка с грохотом упадет, но мне сказали, что этого не случится. А если всё же и грохнется, то ничего ей не будет - защитные чехлы очень прочные.
Мы прибыли в технологический цех №53 - самый длинный цех на всем комбинате. Его протяженность - километр. Работники передвигаются на велосипедах.
Начальник цеха Владимир Трощин рассказывает о технологическом цехе и работе центрифуг девятого поколения, которых здесь на взгляд, около десяти тысяч.
Пытливые журналисты расспрашивают обо всём, а начальник терпеливо отвечает на вопросы.
На мой взгляд - пресс-тур на комбинат - хороший ход. Ну что журналисты могут знать о центрифугах и ядерных реакторах? Поэтому сказать им можно всё, что угодно. Лично мне мало чего сказали эти лекции. Нас уверили, что здесь безопасно, и ладно. Пусть так.
Двигаемся дальше - в Центральную заводскую лабораторию.
Каждому выдали халат, бахилки и шапочку.
Рассказали о том, как проводят мониторинг воды, воздуха. Также в лаборатории проводят анализ товарной продукции, контроль качества сырья.
С водой, как нас заверили, в нашем городе тоже всё в порядке, причем этот порядок поддерживается с шестидесятых годов прошлого века. Проверяют ежемесячно сточную воду и раз в квартал - воду из природных источников.
Мы уже опаздываем на встречу с генеральным директором - Александром Белоусовым. А ведь он нас ждал...
Я впервые побывала на прессухе с ним. В жизни Александр Андрианович такой же, как и в телике. Я бы охарактеризовала его одним словом - "чёткий". "Следующий вопрос", "Коммерческая тайна", "Я не отвечу на этот вопрос" - частенько можно было от него услышать, однако плохих новостей он нам не сказал. Но опять же, с какой стороны посмотреть.
Я узнала, что средняя зарплата комбинатовца - 70 тысяч рублей. OhmyGod,я получаю в три раза меньше! Но и носят звания комбинатовцев всего лишь 2901 человек. Раньше там полгорода трудилось. По словам директора, кадровых проблем на УЭХК нет и никогда не было.
На экологические проекты комбинат тратит порядка двухсот миллионов рублей, хотя, как нас опять же уверили, угроза окружающей среде отсутствует благодаря современным технологиям.
Спросили у Александра Андриановича и о захоронениях отходов. Он ответил, что на данный момент необходимости в приповерхностном захоронении радиоактивных отходов нет, поскольку идет процесс снижения отходообразования. Думали, что хранилище понадобится нам уже в этом году, но нет - похоже, примерно через годик, два или три.
Инициатива по созданию пункта захоронения пошла от федерации. Теперь в нашем городишке будут покоиться твердые отходы. Пока только от нашего предприятия.
Сегодня иду на экскурсию в ПЗРО. Обязательно расскажу, как там.
Закончилась прессуха добром: каждому вручили экосувениры.
Чем завершить...
Пресс-тур был очень полезным. О таком предприятие даже и думать не могло целых 60 лет.
Организация отличная: кормежка, досуг, сувениры, кофе-брейки... Приятное общение, вежливость. Если честно, меня редко этим балуют.
Но кому это выгодно? Мы же просто повторим всё, что нам говорят. Потому что мы понятия не имеем, как оно всё там работает. Мы даже не понимаем, что означают показания на дозиметре. Мы задаем вопросы, и нам отвечают. А как оно есть на самом деле, знают только сами работники склада, основного цеха, ну, и директор.
Надеюсь, нам сказали правду. Однако я не беспокоюсь за безопасность работы на комбинате. Пугает меня теперь другое - пункт захоронения радиоактивных отходов. Посмотрим, что нам скажут там...
Community Info