Гуси-мстители, овца «с Урала» и девочка с топором

Выходной — это день, когда можно все делать со скоростью ленивца из «Зверополиса». 

Наверное, поэтому в прошлую субботу почти все животные в конно-спортивном клубе «Каприоль» были плавные. 

Плавные — значит передвигались аккуратно, не слишком быстро и строго в рамках твоих ожиданий. За едой тянули либо морду, либо губы. 

Были просто индифферентные — «люби меня глазами, а твои руки через прутья клетки все равно не пролезут». Просто-понятно, никаких допопций.

Все, кроме гусей и овцы.

Гуси

С гусями было более-менее понятно ещё до приезда — Женя jennifer_hot в прошлогодней статье для «Нейвы» не зря назвала их гопниками.

Я не знаю, в какой части гусиной шеи рождается зычное «га», но этот звук будет теперь преследовать меня по ночам. Гоп-команда устроила засаду около конюшен с мирными лошадками и общипала мне все джинсы и пуховик, пытаясь отработать сельдерей и огурец. 

Мою подругу вообще за палец тяпнули, пока она по доброте душевной совала им морковку.

Ничего из этого они, кстати, не едят. Спрашивается, нафига козе баян, а гусю напрягать клюв и связки ради невкусной еды? 

Возможно, их возмутил мой пуховик, вернее его наполнитель. На этикетке когда-то писали, что осенью и зимой за мой комфорт будут отвечать 30/70 пух-перо от гусей и уток. Наверное, за своих мстили. Но это неточно

Овца

Овца ни за кого мстить не собиралась — благо её давно не стригли, а овечьи шубы сейчас не в моде.

Зато была очень конкретна в своих корыстных целях пожрать.

За два метра она намечала цель — зелёный сочный огурец в твоих руках. Замирала на три секунды — и пока прошлый кормилец тянул ручки к её шарообразному телу, овца срывалась с места и галопировала к огурцу, потрясая всеми своими черными колтунами.

Клянусь, я слышала этот тыгыдык, несмотря на то что земля и снег прилично заглушали топот.

В кино овцы максимально флегматичные, умеренно глуповатые и не проявляющие корысти животные. Но тут что-то пошло не так.

Наверное, уральская модификация, сытому Голливуду не понять.

Девочка с топором

На другом конце «Каприоля» — загон, где гуляют менее покладистые лошадки. Там висит табличка, что перелазить через невысокий забор не стоит. Но попытки, видимо, были, поэтому к забору прилагается маленькая девочка с топориком.

— Туда нельзя, — вежливо, но твердо говорит защитница коней трем женщинам, которые примериваются, как бы им махнуть на забор рукой и проникнуть к лошадкам.

— А почему нельзя? — строят наивняк женщины и прикидывают, как уломать ребенка пропустить их к крутым инстакадрам.

— Они. Могут. Укусить. — процеживает девочка и отирает острую часть топорика о рабочие джинсы.

Молча наблюдаем, кто кого — беспечный городской напор или поселковская непреклонность с топором.

— А ка-а-ак же тогда? — обиженно протягивает женщина и косится на топорик. — А как же нам туда попасть?

— Пока никак, — парирует девочка, которая к концу беседы начинает напоминать дитя из какого-то фильма ужасов. Ещё чуть-чуть — её терпение лопнет, и помимо топорика ей на подмогу прибегут восставшие собаки с кладбища домашних животных. Брр.

Этот эпизод мы с подружкой досматривать  не стали, и чтобы лишний раз не отсвечивать, удалились к лосю и котику. 

Их можно было обнимать, гладить и кормить, не опасаясь отчаянных девочек с топором.